"Тёмный лес" - лафанский нацио- нальный журнал. Выходит с 1969-го года в столице Лафании Николиной Го- ре или на окраине Лафании в Москве. Этот номер журнала посвящён ос- новным лафанским событиям прошедшего 1991-го года. СТИХИ О ТРАВАХ В марте 1991 года в Лафании тиражом 5 экземпляров напечатан двухтомник Ю.Наси- мовича "Стихи о травах", содержащий 454 дидактических стихотворения. Стихи задума- ны как надписи к рисункам или гербарным листам. Знакомим с некоторыми из них. КРАПИВА Внешне довольно красива крапива, но поступает она некрасиво. СУРЕПКА И РЕПА Листья у сурепки, словно листья репки; стебли у сурепки, словно стебли репки; и цветки сурепки, как цветки у репки; и стручки сурепки, как стручки у репки. Только у сурепки нет на корне репки. ЦИКУТА У цикуты взяли яда - был Сократ и нет Сократа. ЛЮТИК ЕДКИЙ Главный лютик наших мест, лютик едкий! Ты не редкий, потому что очень едкий, и тебя никто не ест. ИКОТНИК СЕРЫЙ На лугу с упрямой верой вверх растёт икотник серый. Рядом - свалки и помойки, предназначен для застройки этот луг, и дело худо, но икотник верит в чудо. Ничего, что сам он серый, но зато живёт он с верой. РЕДЬКА ОГОРОДНАЯ Редька огородная - дама благородная: за оградами растёт, фиолетово цветёт. БЕЛЕНА ЧЁРНАЯ Белена душой черна - ядовита белена. Коллекция стихотворений о растениях, которую уже много лет собирает Ю.Н., по- полнилась в 1991 году несколькими произ- ведениями Ксении Всеволодовны Авиловой. Два из них предлагаются читателям. К.В.Авилова ПОДСОЛНУХ Где шевелится ветер в травах сонных, где бьют перепела в тугом овсе, весёлое растение подсолнух цветёт на придорожной полосе. Не сеяный не саженый не дикий, раскрыв навстречу солнцу лепестки, растёт среди репьёв и ежевики творенье человеческой руки. Бывает дождь из низких туч прольётся, дорога - ни проехать ни пройти, а он упрямо радуется солнцу, желая встречным доброго пути. Мне кажется далёкий путь не страшен и нет всему хорошему конца, когда бессменный страж российских пашен проводит от знакомого крыльца. Послушай, друг, где б ты ни шёл ни ехал, остановись средь долгого пути: знать кто-то был отличным человеком, коль это чудо смог изобрести! 1966 МНОГОЦВЕТКОВАЯ КУПЕНА В природе сроки неизменны. И этот наступает срок: многоцветковая купена - неяркий вроде бы цветок. Она растёт, где травы глуше, где тень прозрачней у воды. Скрывает оленёнка уши и лося свежие следы. Не знаю, чьей судьбы бедою дано ей прозвище "печать". Мне больше нравится другое - "неутолимая печаль". Теснятся ёлки и берёзы за место лучшее в борьбе. Её цветы не просто слёзы - они как память о тебе. Здесь нет безвыходности плена, здесь можно помнить и молчать. Под речкой, где растёт купена - неутолимая печаль. Пыльцы зелёная завеса слетает как волшебный дым. Все голоса и звуки леса вдруг стали голосом твоим. Кто знает нашей жизни цену, простой предел земным вещам? Цветёт зелёная купена - неутолимая печаль. 1980 К.В.Авилова И ещё одно стихотворение Ю.Н. ВОДЯНИКА Водяника, как вода, водянистая всегда, нет ни запаха, ни вкуса - пейте воду, господа! ЛИМЕРИКИ ЭДВАРДА ЛИРА В марте 1991 г. в Лафании тиражом 5 экзем- пляров издана книга лимериков /пятистиший/ "Блу Петер" /книга лимериков Пети с голубого экрана/. Это лучшие лимерики английских детей /результаты конкурса/. Стихи переведены А.М. и Ю.Н. В предисловии к книге процитированы 7 первых лимериков для детей, сочинённые в 1846 году классиком английской детской литературы Эдвардом Лиром. Три из них помещаем ниже. Себя считала умной тётя Элла и на колючий падуб как-то села, тут вышло нечто странное, и платье стало рваное, и тётя Элла даже заревела. Конечно, коровы бодаться здоровы, поскольку коровы чуть-чуть бестолковы... Я сяду на жёрдочке хлипкой и встречу корову улыбкой, и сердце смягчится у этой коровы. Наш дядя был когда-то мал и в чайник маленьким упал, и вырос многократно, и не прошёл обратно, и там до смерти проживал. Переводы Ю.Н. БЕССМЫСЛЕННЫЕ СТРОФЫ АНАТОЛИЯ ПЕРЕСЛЕГИНА Анатолий Переслегин БЕССМЫСЛЕННЫЕ СТРОФЫ 1 Пространство позволяет смещаться вправо или влево. Оно ждёт ушедших по нему. Отчасти это нелепо, но это - то, что дано. Некое знание или вещь выйдя из точки А не приходит, как водится, в точку Б. Это событие есть длина видимой нам оболочки невидимого ядра. И так же утро - зримая часть ночи. Если не кража то отрицание. Красть может лишь время. И лишь иногда отрицание вещи, равно кража её, значит: либо - беда либо - случайная радость. Отрадно для мозга массы костей и мозга черепной коробки сознание детдома и щемящего чувства розги или розы, или здания морга по отношению к отрезку прямой АБ, - выражению двух способов бытия вещи, резко говоря про себя; вслух. 2 Если не менять своих координат можно не опасаться пространства. Оно не трогает недвижимость. Ось ординат в этом случае не нужна. Но тогда роль абсциссы станет еще весомей, то есть, время увеличит, другими словами, плечо для замаха, и бремя ответственности за неприятие его генеральной линии тождественно пустоте суммы объёмов: всего столько-то. Причём не на листе а в данной точке: на оси ли на плоскости - не влияет на результат: главное, что мысль осилена мышцами мозга. Досчитав до ста переходишь в следующий класс, а там всё больше условности, проще обозначенья объектов, там-там уже оглашает поля, а рощи стоят на манер Бирнамского леса: сейчас главное - постоянство: не двигаться, не вызывать интереса к себе у пространства...» 3 Вообще говоря, абсолютно всё равно, где ночевать и в каком виде: скорость распространения знаний в среде насыщенья равна нулю. Обиде на отсутствие предметов сна можно противопоставить энное количество времени, затраченное на состоянье покоя. Постепенно и время стачивает углы и грани подражая твёрдой материи; минуты лечат скорее, чем ранят. Если я крепко засну, ты потеряешь в пространстве одно из трёх измерений и станешь фактом плоского взгляда на жизнь: любой хорёк сможет бежать по тебе, этим актом доказав превосходство трёхмерности над плоскостью сна. Живая масса всегда заполняет объём. Рафинад здесь очень к месту. Часто геометрия содержит ошибки и обои - потому засыпать всего безопасней в точке, до предела собою заполнив её. Или в большей части. 1991 ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ ОЛЬГИ БЛИНОВОЙ В октябре 1991 года в Лафании издан сбор- ник лучших стихотворений Ольги Блиновой. С двумя из них знакомим читателя. НЕЗАБУДОЧНЫЙ МЫС Вновь ищу я безрассудочно мыс озёрный незабудочный, незабудочный, незабыточный, тинный мыс и мыс несбыточный... Ивы-ветлы загородкою - толстый ствол в ветвях с бородкою и кусты, а рядом с ними - незабудки бездно-сини. Незабудка моя, незабудочка, волосами коснусь тебя чуточку. Голубая, приозёрная, научи позабыть мысли вздорные, научи ты меня неумелую быть красивою, гордою, смелою, научи улыбаться, не горбиться, для кого-то быть ласковой горлицей. Незабудка, родней родимого, научи полюбить нелюбимого, научи разлюбить позабытого и во мне, как в темнице, сокрытого. и казнённого, и убитого, но живого, со мною слитого, сжитого. Незабудка синее синего, научи ждать и видеть красивого, очень доброго, мною чтимого и не ждать и не видеть незримого мнимого любимого. 1984 ТВОРЧЕСТВО Для всех - постоянно, ритмично, циклично, для каждого - лично, для всех - всё одно, для каждого - страстно, безумно, безмерно, для всех - как обычно, примерно и мерно, для всех - "Сколько можно одно беспрестанно!" для каждого - ново, для каждого - нужно, и каждому - душно, и рвано, и рьяно до самообмана. 1984 ТЕКСТЫ ПЕСЕН М.ЧЕГОДАЕВА В октябре 1991 г. в Лафании издан сбор- ник избранных текстов песен Михаила Чегодае- ва. Последние и наиболее совершенные в фор- мальном отношении тексты уже публиковались в "Тёмном лесе". Знакомим с более ранними произведениями этого автора. Я вчера увидел странный сон: я вместе с другом был (его уж нет), тихий сумрак в тёплом небе плыл, над головой моей стоял рассвет. Мы шагали полем среди радужных цветов, и шумело где-то море тихим шелестом садов. Я спросил его тихонько: где же ты, мой друг, сейчас? Он ответил, улыбнувшись: я и сейчас живу средь вас. Будет день, и ты тогда поймёшь, что если верить в жизнь, конца ей нет, Хночь глаза друзьям твоим смежит, но мрак отступит прочь, и ждёт рассвет. День наступит - снова мы увидимся с тобой и пойдём лазурным полем под морской волны прибой; ты поймёшь, как жизнь прекрасна, коли кончена гроза, и она не прекратится, коль закроешь ты глаза. Я запомнил точно этот дивный странный сон, неужели не вернётся в сновиденьях больше он, неужели не увижу, как прекрасным летним днём бесконечным светлым полем вместе с другом мы идём... Я вчера увидел странный сон, я вместе с другом был, его уж нет, тихий сумрак в тёплом небе плыл, над головой моей вставал рассвет. Верю, что однажды вот таким же светлым днём бесконечным ясным полем вместе с другом мы пойдём, добрым светом вспыхнет солнце, засияет всё вокруг, и опять мне улыбнётся мой давно ушедший друг. 1982 ГОРОД Я стою у ворот в заколдованный город, в тот город, который всегда узнают. Высокие башни над пурпурным сводом, здесь люди не плачут, а только поют. Но как мне войти в этот город прекрасный и что мне сказать, если дверь отворят, ведь в городе том всё идёт не напрасно, там думают то же, что вслух говорят. Но я так привык прятать что-то за чем-то, что я покидаю его голоса, хотя я и знаю: там не умирают, а только на час закрывают глаза. 1982 ПЕСНИ М.А.ЧЕГОДАЕВОЙ Во время работы над сборником текстов песен Михаила Чегодаева были обнаружены три стихотворения Марии Андреевны Чегодаевой, не вошедшие в ранее изданный сборник. Помещаем два из них на страницах нашего журнала. ПИРАТСКАЯ ПЕСНЯ Якорь подымем в полночь, в море уйдём с отливом, чайка с прощальным криком бьёт по волне крылом, ветер сулит удачу, будет наш курс счастливым, вьётся весёлый роджер, льётся весёлый ром. Бриг снаряжён как надо, в трюмах вино и порох, тридцать лужёных глоток, тридцать весёлых рож... В вольном пиратском море, в дальних морских просторах бури, бои и штормы выдержит старый "Морж". В битвах весёлый роджер реет над нами гордо, глупой торговой шхуне груз не доставить в порт... Каждый пират у Флинта станет богаче лорда, слитки, монеты, жемчуг будем грузить на борт. Мы не храним добычи, тратим как сор гинеи... Стоит ли быть пиратом, чтоб дорожить добром?! То ли нам гнить в кораллах, то ли висеть на рее, то ли отправит к чёрту старый весёлый ром... От рожденья ты проклят, жид, не стремись изменить судьбу. Соломона звезда лежит, как печать, у тебя на лбу. Виноватый всегда - еврей, всем мешающий жить - еврей.. Этим словом тебя, сынок, попрекнут у любых дверей. Сколько в жизни тебе, малыш, уготовлено злых обид, сколько раз, побледнев, смолчишь, услыхав эту кличку - жид. Это слово как адский знак, это слово равно клейму, ты плохой, ты чужой, ты враг. приживалка в чужом дому. Убирайся, ненужный жид, из страны, где веками жил, в непонятной твоей судьбе снова родины нет тебе. Я уеду, но где же мать? В Бабьем Яре она лежит, в той земле, что своей назвать ты не смеешь, безродный жид. Я уеду, но где же брат? В сорок первом в бою убит, за Россию погиб солдат, этот подлый трусливый жид. Я уеду - ненужный жид, математик, артист, поэт, я работать хотел да жить, почему же мне жизни нет? Почему же мой каждый шаг истолкован лишь мне в укор? Что я сделал? Кому я враг? Что украл у России, вор? Страшно, жизнь оборвав свою и рукой прижимая кровь, где-то в дальнем чужом краю воскрешать себя к жизни вновь. Но в сто крат тяжелее стыд этой подленькой клички - жид. ИЗ "РЕКВИЕМА ПО СЕБЕ" СТАНИСЛАВА ПОДОЛЬСКОГО Публикуем два фрагмента из большого про- изведения С.Я.Подольского "Реквием по себе". Заранее приносим извинение автору за то, что "Реквием" не помещён в журнале целиком - всё- таки его объём выходит за рамки возможностей журнала. Желающие могут прочесть весь "Рекви- ем" в гостях у Ю.Н. "Реквием посвящён трагическим событиям 1962 года в Новочеркасске, свидетелем которых был автор. Баллада о зелёной осени Деревья стояли совсем зелёные. Деревья как будто спали. Зелёные тополи, зелёные клёны стояли и вдруг... опали. Парни были совсем зелёные. У зелёного вала стояли парни, в зелень влюблённые, стояли и вдруг... упали. Ранняя осень. Рваные кроны. Ранящие капели. Листья опали совсем зелёные. опали - и покраснели. Страшная осень - словно в апреле ржавый прошёл пал. Вал - багровел. А глаз - зеленел поздней травой прорастал. Ночь Проклятая холодная страна, где любят без огня, а бьют без злобы, где в сердце человеческом сугробы, а в улицах отчаянья стена, где, как зелёный леденец, луна наклеена на жёлтые афиши, где, словно маски слюдяные, лица, где холод - в улицы ~ из глаз стучится... И только ветра свежий непокой взъерошит мысли нервною рукой и снова улицей пустынной мчится... г.Новочеркасск Июнь-декабрь 1962 г. СТИХИ МИХАИЛА ФРУМКИНА Способность волка растерзать овцу, Мимозы, ивы, ландыши, нарциссы, В аванс коньяк, зелёное к лицу, Герань, ужимки пожилой актрисы, Астральный хор, растительный обед, Табак, тюльпаны, яшмовые бусы На шее миссис Эн, кардебалет, Букашкин шейк на косточке арбуза, Медуза быта в океане лет, Петрушка, кинза, перец, асфодели, Укроп, капуста, лавр, кабриолет В журнале модном, тихое безделье, Плохие сны, неважный аппетит, Привычка к скуке, нелюбовь к земному, Боязнь всего, что бродит и летит, Стреляет, режет, угрожает дому, Усталость пса, канючущего кость У скупердяя, семечки в трамвае, На низком стуле шапокляк и трость, - Весь этот хлам по виду узнавая, Не примечаешь всё-таки за ним Святого света, сжатого до точки Исчезновенья, мрака, мак, жасмин, Петуньи, лотос, кактусы в горшочке. 1991 В осеннем парке. Раздумья сорокалетнего Уже не так застолье веселит. Уже не так стремительна походка. Всё реже снится в океане лодка, всё чаще сердце к вечеру болит. Уже не нужно в зеркало глядеть, куда нужней - в пустой почтовый ящик, а вечерами хочется всё чаще со стариками дома посидеть. Уже к врачам не так стыжусь ходить и не страшусь в их лицах состраданья. И в парк хожу уже не на свиданья, а просто, чтобы белок покормить... Всё чаще я бессонницей измят, и сон под утро душен и неровен. Мне снятся те, пред кем я невиновен, а я терзаюсь, словно виноват. Всё чаще от улыбок малышей взгляд отвожу я, каясь и мечтая..* Уже давно во сне я не летаю. Уже пора подумать о душе. 1966 ИЗ "ФИОЛЕТОВОГО РУБАЙЯТА" Думал я, что осчастливлю мир. буду я кумир или эмир, оказалось: я - совсем другое, оказалось - маленький вампир. * * * Законы физики открыл Ньютон. А в биологии есть свой закон, совсем иной, но тоже непреложный: страданью всяк живущий обречён. * * * Бодро обещают йоги: братья, будете как боги! И протягивают руки... И протягивают ноги. * * * Безрассудство правополушарное и занудство левополушарное если не взаимоуничтожатся, что-то получается кошмарное. * * * Какая-никакая, а семья, какие-никакие, а друзья, и глупые, нечестные все прочие... А для кого-то прочий - это я. Поэтам воздаётся вдохновеньем, студентам - знаньем, пьяницам - забвеньем, деньгами воздаётся бизнесменам, философам - хорошим настроеньем, * * * Человек человеку - не друг. человек человеку - не волк, человек человеку - комар, надоедливых тварей полк. Человек человеку - не друг» человек человеку - не враг, человек человеку - баран, шерсти клок - от барана толк. * * * Угарный газ, свинец и сера - такая наша атмосфера. Но на уме у нас иное: жратва и тряпки, и карьера.. * * * Гори, гори, моя Москва. Увы, природа такова: уходят города и страны, как прошлогодняя трава. Илья Миклашевский 1991 НОВЫЕ СТИХИ АЛЕКСАНДРА БОГДАНОВА В ноябре 1991 г. пришло письмо с Урала от А.Б. Обитает он теперь в деревне Кокшаро- во и пишет, что стихи не пишет. В доказатель- ство прислал три новых стихотворения (недопи- санных, как он считает). Два из них приводим. Смутное время, смутные мысли. Совесть притихла, радости скисли. И поднимается злоба и нечисть, и начинается "Чёт" или "Нечет". Чёт! - и кусок колбасы по талону. Нечет! - и нищий идёт по вагону. Чёт! - "Мерсидес" и шикарная баба. Нечет! - от голода видится слабо. А на земле перевыпивший кто-то меланхолично тянет работу. Что ему "Чёт", и плевал он на "Нечет" Выпить найдёт. Закусить только нечем. Выпьет, послушает про перестройку вместо закуски, и снова - в попойку. -Хочу быть для тебя я солнцем в поднебесья, чтоб ты в лучах моих сияла и росла. Хочу быть для тебя сном тихим и чудесным, хочу, чтоб в этом сне подольше ты спала. J(b4y, чтоб ты во мне надолго согревалась, чтоб ты могла рожать без страха и без мук, чтоб через много лет таким же оставалось сращенье наших душ, сплетенье наших рук. 1991 РАССКАЗИКИ В течение этого и предыдущего года появи- лись эти рассказики, связанные единством стиля и главного персонажа. Всего этих рассказиков штук двадцать-тридцать, а может - сорок или пятьдесят. Никто не считал. С двумя из них вы можете познакомиться. Писал их В.К. ЛЕНИН И ГРАФИН В самом раннем детстве В.И.Ленин был ребён- ком и по этой причине обладал необычайной резвос- тью характера, наложившей впоследствии отпечаток на всю его дальнейшую революционную жизнь. И вот, будучи весьма подвижен и играя как-то в револю- ционные игры с другими, невыдающимися детьми, Ленин совершенно случайно кокнул на пол некий графин, о содержимом которого история пока умал- чивает. Взрослые родители, придерживаясь строгих правил воспитания будущих революционеров, велели детям сознаваться, кто графин разбил. Невыдающи- еся дети растерялись, заплакали, и тогда Ленин, имея репутацию хорошего, подающего большие на- дежды (которые он впоследствии блестяще оправдал) ребёнка, стукнул на одного никчёмного мальчика: он, мол, разбил. Мальчика того, как было принято в те мрачные годы царской реакции, высекли на ко- нюшне. Ленин же, будучи по существу ещё дитя, не окрепшее в революционной борьбе, проникся к тому бесполезному ребёнку жалостным чувством и много сильно плакал. А когда маменька пришли садить его на горшок и укладывать спать, взял - да и раскололся. "Я это, мамаша. - говорит, - графин случайно уронил..." Маменька чрезвычайно умили- лись от того, какой удивительно честный ребёнок растёт в ихней семье, дали Ленину конфетку и уложили в кровать. А потом всем рассказывали эту историю, радуясь за правильный результат приличного революционного воспитания. Таким об- разом тот не очень значительный, но весьма ха- рактерный эпизод из героической жизни Вождя трудового пролетариата всего передового мира навечно вошёл в историю. Именно случай с графи- ном и оказал решающее влияние на психический характер, образ ленинской мысли и революционное поведение Владимира Ильича в дальнейшем, а не казнь старшего брата-террориста Саши, как ут- верждают некоторые недальновидные учёные (хотя и она, конечно, тоже). Аккурат с той поры и про- никся Ленин нежными чувствами к угнетаемым, ко- торых ни за что порют на конюшнях, впервые за- думался о несовершенстве мирового устройства и необходимости его скорейшим образом поменять. Для практической же деятельности извлёк Ленин ценный урок и впоследствии умело применял этот свой ценный опыт детства. Наломав, к примеру» в очередной раз дров, наделав ошибок, Ленин ни- когда сразу ни в чём не сознавался, гнул своё до последнего, а уж когда ничего уже исправить и изменить было нельзя, каялся своим ближайшим соратникам по партии в секретных письмах. "Мы. - говорил, - дураки та. мерзавцы оказались, зря это мы всё нагородили-накурочили, архиглупость совершили. Бить нас, дескать, некому. Ну да ни- чего теперь уже не поправишь!" Ну а у соратников строгая дисциплина была, да и любили они Ленина. может, в тыщу раз сильней, чем маменька - и не такое ему прощали. Умнейший Ленин был человек и опытный политик, каких сегодня мало. ЛЕНИН И КЕПОЧКА Невзирая на свою яркую, бросающуюся в гла- за гениальность, Ленин был необычайно прост в быту, на работе, в личной и общественной жизни и ужасно скромен. О ленинской скромности ходят легенды, слагаются стихи, оды, оратории, рома- ны, поэмы, монументы и кинофильмы снимаются. И везде - чуть ли не в каждом фильме, не на каждой фотографии - В.И.Ленин изображён в скромном задрипаном пиджачке, гороховом гал- стуке и кепке. А уж что касается статуй - так ни одной не найти, где бы Ильич каким-нибудь иным головным убором пользовался, кроме кепки: ни шляпой, ни зимней шапкой, ни тюбетейкой, ни панамкой, ни папахой, ни каской, ни короной, ни ермолкой, ни сомбреро, ни даже военной фу- ражкой нигде не покрыт. Только исключительно кепочка! Любил её Ленин, особенно нравилось ему в этой кепочке революционным военным козырять. "^"11" а Подарили, правда, как-то военные Ленину шинельку с будёновкой, да у него этот гарнитур Иудушка Троцкий то-ли спёр, то ли выпросил, будучи Глав- нокомандующим. А Ленин не жмот был, отдал. Пусть, дескать, командует, раз нравится. Кепочка же любимая, когда Ильич работал, висела у него в кремлёвском кабинете на гвозде у двери без всякого присмотра. Вот как-то однажды приходят к Ленину ходаки. Ходоками в то время называли крестьян-пешеходов, которые то ли по бедности, то ли из жадности, а то и по невежественной тем- ноте общественным транспортом не пользовались. Да и плоховато было в те грозные годы с транс- портом, вот они и шлялись пешком где ни попадя, дтыб Г иногда к Ленину забредая. Чего они к Ильичу по- , м;д водились - чёрт их знает! Мужики, мелкобуржуаз- ная стихия, не укрощённая пока ещё в те времена | любовью к коллективному труду. Несли они Ленину, ^ | конечно, взятки по старой памяти проклятого прошлого, развращённого царизмом: яички, пшено, маслица ковалик, сальце, первачок... Надеялись, ; видимо, что Ленин за взятку их поменьше жать повелит, запретит последнее от детишек забирать. юнн Ц Ленин же детишек и впрямь любил (очень он этим знаменит был), поэтому гостинцы брал и чекистам отдавал, чтобы они всё в детские приюты для пролетарских сирот сносили. А мужикам, конечно, хрен с маслом: пусть сами о своих детях забо- тятся! Вот осиротеют детки - тогда Советская Власть за них и возмётся. Но мужиков Ленин из деликатности выслушивал, да и любил он это дело: с народом потолковать, - ласковые слова для всех находил и выпроваживал к чёртовой ма- тери на все четыре стороны. И вот однажды, во время одного из подобных визитов, кто-то из мужиков ненароком возьми да и прихвати ленин- скую любимую кепочку. То ли на руку нечист был тот пешеход, то ли в качестве сувенира, а мо- жет по рассеянности и на радостях, что жив ос- тался, с Вождём пообщавшись - кто теперь раз- берёт? Ленин же сперва пропажи не обнаружил за важными революционными делами, а когда хватил- ся - было уже поздно: утопали мужики из Кремля. Конечно, Ленин тотчас на Лубянку звонит желез- ному Дзержинскому: "Феликс Эдмундович, - гово- рит, - тут ко мне давеча некие подозрительные крестьяне приходили, так после них кепочка лю- бимая пропала. Не иначе как стырили. Разбери- тесь." ЧК, конечно, разобралась. И тогда от карающего меча революции никто не уходил, вот буквально через час, от силы полтора, Дзержин- ский к Ильичу заходит. "Выполнили ваш приказ, Владимир Ильич, - говорит рыцарь революции. - Расстреляли подлецов!" "Ай да молодцы! - обра- довался Ленин. - Вот что значит оперативность! А кепочка где?" "Сгружают, Владимир Ильич, сей- час все принесут" И точно: в ту же минуту от- крывается дверь и входят в кабинет революцион- ные матросы-чекисты и каждый по мешку тащит. Что это?"- спрашивает Ленин. "Выбирайте, товарищ Ленин, носите на здоровье!"- отвечают. Тут Ильич смекнул, что к чему - и давай хохотать! А чекис- ты вслед за ним. Даже Феликс, уж на что железный был, и то улыбнулся - заразил его громадный ле- нинский юмор, значит. Минут пять таким образом веселились, потом Ленин говорит отсмеявшись: "Ох, умора! Ну на кой чёрт, спрашивается, мне столько- то кепок? Я же скромный, вы знаете" "Знаем, Вла- димир Ильич,- отвечает Дзержинский,- и очень вас за это уважаем. Но ведь кроме этого вы ещё и Вождь мирового пролетариата. Поэтому охрана вашего драгоценного здоровья и в особенности ваших неи- моверных мозгов - наша первейшая обязанность. Об этом имеется специальное решение ЦК, ВЦИКа, Сов- наркома, ВЧК и Политбюро. "Ну раз ЦК так решил, вынужден подчиниться решению товарищей,"- сми- юя Ленин и велел все кепки, кроме одной, кото- рая впору пришлась, в чулан снести. Авось сгодят- ся. И ведь сгодились же! Сегодня, в наше время - время свершения всех ленинских идей и мечтаний! - чуть ли не в каждом крупном музее В.И.Ленина (не во всех, конечно - на все никак не хватит) какая- нибудь из тех ленинских кепочек лежит на почётном месте драгоценным экспонатом, напоминая каждому из нас о необычайной, поистине сверхчеловеческой ленинской скромности.